Сказки братьев Гримм
Сравните эту сказку на двух языках
Жил-был однажды молодой парень; нанялся он в солдаты, и был храбрый и всегда первый там, где пули сыпались градом. Пока продолжалась война, все шло хорошо, но вот заключили мир, и получил солдат чистую отставку, и сказал капитан, что может он теперь отправляться куда ему вздумается. А отец и мать у солдата умерли, и не было у него теперь родного дома; вот и пошел он к своим братьям и попросил их ему помочь, пока начнется опять война. Но было у братьев сердце жестокое, и они сказали:
- Что нам с тобой делать? В работники ты нам не нужен; ты уж сам рассуди, как тебе на свете прожить.
А было у солдата всего одно лишь ружье, взял он его на плечи и решил идти куда глаза глядят. Подошел он к лесным местам, и куда ни глянешь - все одни деревья кругом стоят. Сел он под деревом, запечалился и стал про судьбу свою раздумывать. "Денег у меня нету, - подумал он, - обучен я одному лишь военному ремеслу, а сейчас мир заключен, и стал я никому не нужен; вижу наперед, что мне с голоду пропадать придется". Вдруг услыхал он шум, огляделся, видит - стоит перед ним какой-то незнакомец, зеленый на нем камзол, выглядит на вид прилично; но вместо ноги у него грубое лошадиное копыто.
- Я уж знаю, чего тебе недостает, - сказал человек, - денег и добра будет у тебя вдосталь - столько, сколько донести будешь в силах; но надо мне сперва испытать, не будешь ли ты боязлив, а то зачем мне деньги свои давать понапрасну.
- Солдат и страх - это одно с другим не вяжется, - ответил солдат, - а впрочем, ты можешь меня испытать.
- Хорошо, - ответил человек, - оглянись-ка назад.
Обернулся солдат, видит - двигается на него, рыча, большой медведь.
- Ого! - крикнул солдат. - Я тебя по носу пощекочу, и пропадет у тебя охота рычать! - Он приложил ружье и выстрелил прямо медведю в нос. Рухнул медведь на землю и не пошевельнулся.
- Я вижу, - сказал незнакомец, - храбрости у тебя достаточно; но есть у меня еще одно условие, и ты должен его выполнить.
- Если это мне не помешает остаться праведником, - ответил солдат, который прекрасно понял, с кем он имеет дело, - а то я ни за какие блага на свете не соглашусь.
- Это ты сам поймешь, - ответил зеленый камзол. - За эти семь лет ты не должен мыться, бороды и волос не причесывать, ногтей не обрезать и "Отче наш" не читать. Дам я тебе камзол и плащ, и будешь ты их это время носить. Если за эти семь лет ты умрешь, то будешь ты мой, а останешься в живых, будешь свободен, да к тому же всю свою жизнь богат.
Вспомнил солдат про свою большую нужду и что не раз приходилось ему со смертью встречаться, вот и решил он и на сей раз отважиться, - и согласился. Снял черт свой зеленый камзол, подал его солдату и сказал:
- Будешь этот камзол носить, и если сунешь руку в карман, будет в нем всегда денег полно.
Содрал он с медведя шкуру и говорит:
- Пусть она будет тебе вместо плаща и подстилки для спанья: ты должен на ней спать и ни на какую другую постель не ложиться. По этой одежде будут тебя называть медвежатником. - С тем черт и исчез.
Натянул солдат камзол, мигом руку в карман сунул и глядь - дело вышло правильное. Накинул он на себя медвежью шкуру и пустился в путь-дорогу. В настроении он был хорошем и ничего не пропускал такого, что казалось ему приятным, ну и денег он не жалел, конечно. В первый год дела шли ничего, а на второй год он стал уже выглядеть, как чудовище. Волосы покрывали почти все лицо, борода была похожа на кусок грубого войлока, на пальцах отросли когти, а лицо было у него настолько покрыто грязью, что ежели бы посеять на нем салат, то он непременно взошел бы. Кто его видел, тот от него убегал, но так как он всюду раздавал деньги бедным людям и те за него молились, чтобы за эти семь лет он не помер, то он всегда находил себе пока что приют. На четвертом году он зашел как-то в харчевню, но хозяин не хотел его принимать и даже не пустил его и на конюшню, чтоб лошадей не испугать.
Но когда медвежатник полез в карман и достал полную пригоршню дукатов то хозяин смягчился и дал ему комнату во флигеле; однако он взял с него обещанье никому на глаза на показываться, - чтоб не пошла о его гостинице дурная молва.
Вот сидел медвежатник вечером один и от всего сердца желал, чтоб поскорей прошли эти семь лет. Вдруг услыхал он в соседней комнате громкие стоны. А сердце было у него жалостливое, он открыл дверь и увидел какого-то старика, который плакал навзрыд и заламывал над головой руки. Подошел медвежатник поближе, но человек вскочил, собираясь убежать. Услыхав человеческий голос, он смутился, но медвежатнику удалось ласковыми речами успокоить его, и тот объяснил ему причину своего горя. Старик рассказал, что он мало-помалу промотал свое имущество, и теперь ему с дочерьми приходится терпеть нищету, что он так беден, что даже не в состоянии расплатиться с хозяином гостиницы и должен быть за это посажен в тюрьму.
- Ежели в этом все ваше горе, - сказал медвежатник, - то денег у меня хватит.
Он велел позвать хозяина, уплатил ему и сунул в карман несчастному вдобавок еще полный кошелек золота.
Старик понял, что он ото всех бед избавился, и не знал уж как его и отблагодарить.
- Пойдем вместе со мной, - сказал он ему, - у меня дочери красоты неописанной, выбирай себе одну из них в жены. Если дочь услышит, что ты для меня сделал, она отказываться не станет. Правда, вид у тебя несколько странный, но она уж тебя приведет в порядок.
Это медвежатнику очень понравилось, и он пошел вместе с ним.
Увидела его старшая дочь и, посмотрев на его лицо, так ужаснулась, что даже вскрикнула и убежала. А средняя хотя и осталась, но разглядывала его с ног до головы, а потом сказала:
- Как мне взять себе мужа, потерявшего человеческий облик? Мне бы уж больше понравился бритый медведь, которого я однажды видела и который выдавал себя за человека: на том по крайней мере была гусарская шинель и белые перчатки. Если бы он был только уродлив, то я могла бы к нему, пожалуй, привыкнуть. Но самая младшая сказала:
- Милый батюшка, это человек, должно быть, хороший, раз он выручил вас из беды. Если вы за это пообещали ему невесту, то слово надо сдержать.
Жаль, что лицо у медвежатника было покрыто грязью и заросло волосами, а то можно было б увидеть, как запрыгало сердце у него от радости, когда услыхал он эти слова. Он снял кольцо с пальца, переломил его надвое, дал ей половину, а другую у себя оставил. И написал на ее половине свое имя, а на своей половине ее имя, и просил хранить бережно свою часть кольца. Он стал собираться в дорогу и сказал на прощанье:
- Мне надо странствовать еще три года, и если я не вернусь, то ты свободна и считай, что я умер. Но проси господа бога, чтоб он сохранил мне жизнь.
Оделась бедная невеста во все черное, и когда думала про своего жениха, у нее на глазах выступали слезы. От своих сестер терпела она одни только насмешки и издевательства. "Ты ж не забудь, - говорила старшая, - когда будешь протягивать ему руку, он ударит тебя лапой". "Берегись, - говорила средняя, - медведи - они любят сладкое; если ты ему понравишься, он тебя съест". "Ты всегда должна исполнять его волю, - продолжала старшая, - а не то начнет он рычать". А средняя говорила: "А свадьба-то будет какая веселая! Медведи - они здорово умеют плясать!"
Невеста молчала и сбить с толку себя не позволила. А медвежатник странствовал тем временем по свету из одного места в другое, где мог - делал людям добро и щедро помогал беднякам, чтоб они за него молились. Наконец, когда наступил последний день этих семи лет, он вышел снова в лес и сел под деревьями. Вскоре засвистел ветер, явился перед ним черт и поглядел на него с укоризной. Кинул ему потом старый камзол и потребовал у него назад свой зеленый.
- На этом дело еще не кончилось, - сказал охотник, - ты должен сначала меня помыть и почистить.
И хотелось ли черту или нет, а пришлось ему принести воды, обмыть медвежатника, волосы ему причесать и ногти обрезать. И стал он после того выглядеть, как храбрый воин, и стал куда красивей, чем прежде.
Черт, к счастью, убрался, и у медвежатника сделалось на сердце легко. Пошел он в город, заказал себе красивый бархатный камзол, сел в карету, запряженную четверкой сивых коней, и направился к дому своей невесты. Его никто не узнал, а отец принял за важного полководца и повел в комнату, где сидели его дочери. Вышло так, что усадили его как раз между двумя старшими; они налили ему вина, положили ему самые лучшие кушанья, порешив, что более красивого человека на свете им ни разу не приходилось видеть. А невеста, та сидела напротив него в черном платье. Она ни разу не глянула и слова не вымолвила. Наконец он спрашивает у отца, согласен ли тот выдать одну из своих дочерей за него замуж; тут вскочили обе старшие, убежали к себе в комнату, собираясь надеть самые роскошные платья; каждая из них воображала, что она и есть та самая, которую он избрал. Но только незнакомец остался наедине со своею невестой, тотчас достал половину кольца и бросил его в кубок с вином и подал ей через стол. Она взяла кубок, выпила и нашла на дне половину кольца, и сердце у ней так и забилось. Достала она другую половину кольца, которую носила на ожерелье, приложила ее к той, и оказалось, что обе части как раз пришлись одна к другой.
И сказал он:
- Я твой обрученный жених, которого ты видела в образе медвежатника; но по милости божьей вернулся ко мне снова мой человеческий вид, и я стал опять чистым.
Он подошел к ней, обнял ее и поцеловал. Тем временем явились обе сестры в полном наряде, но, увидев, что красавец достался младшей, и узнав, что это был медвежатник, они в гневе и ярости выбежали из комнаты; и одна утопилась в колодце, а другая повесилась на дереве.
Вечером кто-то постучался в дверь; открывает жених и видит, что это черт в зеленом камзоле; и говорит черт:
- Вот видишь, теперь мне досталось две души вместо твоей одной.
Es war einmal ein junger Kerl, der ließ sich als Soldat anwerben, hielt sich tapfer und war immer der vorderste, wenn es blaue Bohnen regnete. So lange der Krieg dauerte, ging alles gut, aber als Friede geschlossen war, erhielt er seinen Abschied, und der Hauptmann sagte, er könnte gehen, wohin er wollte. Seine Eltern waren tot, und er hatte keine Heimat mehr, da ging er zu seinen Brüdern und bat, sie möchten ihm so lange Unterhalt geben, bis der Krieg wieder anfinge. Die Brüder aber waren hartherzig und sagten: "Was sollen wir mit dir? Wir können dich nicht brauchen, sieh zu, wie du dich durchschlägst." Der Soldat hatte nichts übrig als sein Gewehr, das nahm er auf die Schulter und wollte in die Welt gehen. Er kam auf eine große Heide, auf der nichts zu sehen war als ein Ring von Bäumen, darunter setzte er sich ganz traurig nieder und sann über sein Schicksal nach. 'Ich habe kein Geld,' dachte er, 'ich habe nichts gelernt als das Kriegshandwerk, und jetzt, weil Friede geschlossen ist, brauchen sie mich nicht mehr; ich sehe voraus, ich muß verhungern.' Auf einmal hörte er ein Brausen, und wie er sich umblickte, stand ein unbekannter Mann vor ihm, der einen grünen Rock trug, recht stattlich aussah, aber einen garstigen Pferdefuß hatte. "Ich weiß schon, was dir fehlt," sagte der Mann, "Geld und Gut sollst du haben, soviel du mit aller Gewalt durchbringen kannst, aber ich muß zuvor wissen, ob du dich nicht fürchtest, damit ich mein Geld nicht umsonst ausgebe." - "Ein Soldat und Furcht, wie paßt das zusammen?" antwortete er, "du kannst mich auf die Probe stellen." - "Wohlan," antwortete der Mann, "schau hinter dich." Der Soldat kehrte sich um und sah einen großen Bär, der brummend auf ihn zutrabte. "Oho," rief der Soldat, "dich will ich an der Nase kitzeln, daß dir die Lust zum Brummen vergehen soll," legte an und schoß dem Bär auf die Schnauze, daß er zusammenfiel und sich nicht mehr regte. "Ich sehe wohl," sagte der Fremde, "daß dirs an Mut nicht fehlt, aber es ist noch eine Bedingung dabei, die mußt du erfüllen." - "Wenn mirs an meiner Seligkeit nicht schadet," antwortete der Soldat, der wohl merkte, wen er vor sich hatte, "sonst laß ich mich auf nichts ein." - "Das wirst du selber sehen," antwortete der Grünrock, "du darfst in den nächsten sieben Jahren dich nicht waschen, dir Bart und Haare nicht kämmen, die Nägel nicht schneiden und kein Vaterunser beten. Dann will ich dir einen Rock und Mantel geben, den mußt du in dieser Zeit tragen. Stirbst du in diesen sieben Jahren, so bist du mein, bleibst du aber leben, so bist du frei und bist reich dazu für dein Lebtag." Der Soldat dachte an die große Not, in der er sich befand, und da er so oft in den Tod gegangen war, wollte er es auch jetzt wagen und willigte ein. Der Teufel zog den grünen Rock aus, reichte ihn dem Soldaten hin und sagte: "Wenn du den Rock an deinem Leibe hast und in die Tasche greifst, so wirst du die Hand immer voll Geld haben." Dann zog er dem Bären die Haut ab und sagte: "Das soll dein Mantel sein und auch dein Bett, denn darauf mußt du schlafen und darfst in kein anderes Bett kommen. Und dieser Tracht wegen sollst du Bärenhäuter heißen." Hierauf verschwand der Teufel.
Der Soldat zog den Rock an, griff gleich in die Tasche und fand, daß die Sache ihre Richtigkeit hatte. Dann hing er die Bärenhaut um, ging in die Welt, war guter Dinge und unterließ nichts, was ihm wohl und dem Gelde wehe tat. Im ersten Jahr ging es noch leidlich, aber in dem zweiten sah er schon aus wie ein Ungeheuer. Das Haar bedeckte ihm fast das ganze Gesicht, sein Bart glich einem Stück grobem Filztuch, seine Finger hatten Krallen, und sein Gesicht war so mit Schmutz bedeckt, daß wenn man Kresse hineingesät hätte, sie aufgegangen wäre. Wer ihn sah, lief fort, weil er aber allerorten den Armen Geld gab, damit sie für ihn beteten, daß er in den sieben Jahren nicht stürbe, und weil er alles gut bezahlte, so erhielt er doch immer noch Herberge. Im vierten Jahr kam er in ein Wirtshaus, da wollte ihn der Wirt nicht aufnehmen und wollte ihm nicht einmal einen Platz im Stall anweisen, weil er fürchtete, seine Pferde würden scheu werden. Doch als der Bärenhäuter in die Tasche griff und eine Handvoll Dukaten herausholte, so ließ der Wirt sich erweichen und gab ihm eine Stube im Hintergebäude; doch mußte er versprechen, sich nicht sehen zu lassen, damit sein Haus nicht in bösen Ruf käme.
Als der Bärenhäuter abends allein saß und von Herzen wünschte, daß die sieben Jahre herum wären, so hörte er in einem Nebenzimmer ein lautes Jammern. Er hatte ein mitleidiges Herz, öffnete die Türe und erblickte einen alten Mann, der heftig weinte und die Hände über dem Kopf zusammenschlug. Der Bärenhäuter trat näher, aber der Mann sprang auf und wollte entfliehen. Endlich, als er eine menschliche Stimme vernahm, ließ er sich bewegen, und durch freundliches Zureden brachte es der Bärenhäuter dahin, daß er ihm die Ursache seines Kummers offenbarte. Sein Vermögen war nach und nach geschwunden, er und seine Töchter mußten darben, und er war so arm, daß er den Wirt nicht einmal bezahlen konnte und ins Gefängnis sollte gesetzt werden. "Wenn Ihr weiter keine Sorgen habt," sagte der Bärenhäuter, "Geld habe ich genug." Er ließ den Wirt herbeikommen, bezahlte ihn und steckte dem Unglücklichen noch einen Beutel voll Gold in die Tasche.
Als der alte Mann sich aus seinen Sorgen erlöst sah, wußte er nicht, womit er sich dankbar beweisen sollte. "Komm mit mir," sprach er zu ihm, "meine Töchter sind Wunder von Schönheit, wähle dir eine davon zur Frau. Wenn sie hört, was du für mich getan hast, so wird sie sich nicht weigern. Du siehst freilich ein wenig seltsam aus, aber sie wird dich schon wieder in Ordnung bringen." Dem Bärenhäuter gefiel das wohl, und er ging mit. Als ihn die älteste erblickte, entsetzte sie sich so gewaltig vor seinem Antlitz, daß sie aufschrie und fortlief. Die zweite blieb zwar stehen und betrachtete ihn von Kopf bis zu Füßen, dann aber sprach sie: "Wie kann ich einen Mann nehmen, der keine menschliche Gestalt mehr hat? Da gefiel mir der rasierte Bär noch besser, der einmal hier zu sehen war und sich für einen Menschen ausgab, der hatte doch einen Husarenpelz an und weiße Handschuhe. Wenn er nur häßlich wäre, so könnte ich mich an ihn gewöhnen." Die jüngste aber sprach: "Lieber Vater, das muß ein guter Mann sein, der Euch aus der Not geholfen hat, habt Ihr ihm dafür eine Braut versprochen, so muß Euer Wort gehalten werden." Es war schade, daß das Gesicht des Bärenhäuters von Schmutz und Haaren bedeckt war, sonst hätte man sehen können, wie ihm das Herz im Leibe lachte, als er diese Worte hörte. Er nahm einen Ring von seinem Finger, brach ihn entzwei und gab ihr die eine Hälfte, die andere behielt er für sich. In ihre Hälfte aber schrieb er seinen Namen, und in seine Hälfte schrieb er ihren Namen und bat sie, ihr Stück gut aufzuheben. Hierauf nahm er Abschied und sprach: "Ich muß noch drei Jahre wandern: komm ich aber nicht wieder, so bist du frei, weil ich dann tot bin. Bitte aber Gott, daß er mir das Leben erhält."
Die arme Braut kleidete sich ganz schwarz, und wenn sie an ihren Bräutigam dachte, so kamen ihr die Tränen in die Augen. Von ihren Schwestern ward ihr nichts als Hohn und Spott zuteil. "Nimm dich in acht," sprach die älteste, "wenn du ihm die Hand reichst, so schlägt er dir mit der Tatze darauf." - "Hüte dich," sagte die zweite, "die Bären lieben die Süßigkeit, und wenn du ihm gefällst, so frißt er dich auf." - "Du mußt nur immer seinen Willen tun," hub die älteste wieder an, "sonst fängt er an zu brummen." Und die zweite fuhr fort: "Aber die Hochzeit wird lustig sein, Bären, die tanzen gut." Die Braut schwieg still und ließ sich nicht irre machen. Der Bärenhäuter aber zog in der Welt herum, von einem Ort zum andern, tat Gutes, wo er konnte, und gab den Armen reichlich, damit sie für ihn beteten. Endlich, als der letzte Tag von den sieben Jahren anbrach, ging er wieder hinaus auf die Heide und setzte sich unter den Ring von Bäumen. Nicht lange, so sauste der Wind, und der Teufel stand vor ihm und blickte ihn verdrießlich an; dann warf er ihm den alten Rock hin und verlangte seinen grünen zurück. "So weit sind wir noch nicht," antwortete der Bärenhäuter, "erst sollst du mich reinigen." Der Teufel mochte wollen oder nicht, er mußte Wasser holen, den Bärenhäuter abwaschen, ihm die Haare kämmen und die Nägel schneiden. Hierauf sah er wie ein tapferer Kriegsmann aus und war viel schöner als je vorher.
Als der Teufel glücklich abgezogen war, so war es dem Bärenhäuter ganz leicht ums Herz. Er ging in die Stadt, tat einen prächtigen Sammetrock an, setzte sich in einen Wagen mit vier Schimmeln bespannt und fuhr zu dem Haus seiner Braut. Niemand erkannte ihn, der Vater hielt ihn für einen vornehmen Feldobrist und führte ihn in das Zimmer, wo seine Töchter saßen. Er mußte sich zwischen den beiden ältesten niederlassen: sie schenkten ihm Wein ein, legten ihm die besten Bissen vor und meinten, sie hätten keinen schönern Mann auf der Welt gesehen. Die Braut aber saß in schwarzem Kleide ihm gegenüber, schlug die Augen nicht auf und sprach kein Wort. Als er endlich den Vater fragte, ob er ihm eine seiner Töchter zur Frau geben wollte, so sprangen die beiden ältesten auf, liefen in ihre Kammer und wollten prächtige Kleider anziehen, denn eine jede bildete sich ein, sie wäre die Auserwählte. Der Fremde, sobald er mit seiner Braut allein war, holte den halben Ring hervor und warf ihn in einen Becher mit Wein, den er ihr über den Tisch reichte. Sie nahm ihn an, aber als sie getrunken hatte und den halben Ring auf dem Grund liegen fand, so schlug ihr das Herz. Sie holte die andere Hälfte, die sie an einem Band um den Hals trug, hielt sie daran, und es zeigte sich, daß beide Teile vollkommen zueinander paßten. Da sprach er: "Ich bin dein verlobter Bräutigam, den du als Bärenhäuter gesehen hast, aber durch Gottes Gnade habe ich meine menschliche Gestalt wiedererhalten, und bin wieder rein geworden." Er ging auf sie zu, umarmte sie und gab ihr einen Kuß. Indem kamen die beiden Schwestern in vollem Putz herein, und als sie sahen, daß der schöne Mann der jüngsten zuteil geworden war, und hörten, daß das der Bärenhäuter war, liefen sie voll Zorn und Wut hinaus. Die eine ersäufte sich im Brunnen, die andere erhängte sich an einem Baum. Am Abend klopfte jemand an der Türe, und als der Bräutigam öffnete, so wars der Teufel im grünen Rock, der sprach: "Siehst du, nun habe ich zwei Seelen für deine eine."